Мир Гаора. Коррант. 3 книга - Татьяна Николаевна Зубачева

— Почему бы и нет, коллега.

— У тебя есть связи с трофейщиками?

— Есть, — кивнул Венн, — но такого коньяка у них нет. Айгрины этот коньяк тоже достают. Они его пьют, не все, конечно, у них своя иерархия, но они его не делают.

— Алеманы? Но, — стал рассуждать Эрлинг, — во-первых, у алеманов своего винограда нет, а из привозного выделывают только сухую кислятину, и вообще они специалисты по пиву.

— Правильно, — кивнул Венн, с интересом глядя на Эрлинга, — триста пятьдесят сортов, не считая мелких разновидностей. И их знаменитый бальзам как исключение, подтверждающее правило.

— Во-вторых, мы с алеманами не воевали, и потому это трофеем быть не может.

— Отлично, коллега, вполне логично и даже правильно.

— Остаются согайны. Но их фирменный национальный напиток водка. И согайнских трофеев тоже я не помню.

— Правильно, потому что мы им проиграли.

— И что остаётся? Заморские территории. Кое-что кое-кто оттуда привозит, но о напитках я не слышал. И вообще о них больше легенд, чем информации.

— А легенда нематериальна, — кивнул Венн, — её не выпьешь.

— Сдаюсь.

— Капитуляция принята, — торжественно сказал Венн, отсалютовал рюмкой, и лицо его приобрело странное и даже пугающее выражение: улыбающийся рот и серьёзные, даже страдальческие глаза. — Это Кроймарн, коллега.

— Не может быть!

— Почему? — грустно спросил Венн.

— Какой же это трофей? Кроймарн наша территория уже сколько веков. Военных действий там не было. Да, это винный район, но, чтобы там выделывали такой коньяк… Кстати, какая выдержка?

— Большая, Эрлинг. Это не просто трофей, а остатки трофеев. Энное количество лет назад посёлок, где жила семья, владевшая секретом выделки, был зачищен отрядом спецвойск. Одна из первых самостоятельных операций генерала Юрденала. Правда, тогда он ещё не был генералом и только начинал свою карьеру.

— Огонь Великий, — пробормотал Эрлинг.

— Да, Эрлинг, остались кое-какие запасы из вывезенного заранее товара, да что успели награбить зачищавшие. Эти бутылки бесценны, потому что они неповторимы. Больше в Кроймарне коньяка не делают. Некому его делать. А был цветущий благодатный край.

— Но… но почему?

— Один род хотел разорить другой род. В наших лучших традициях. Когда нельзя взять штурмом родовой замок и вырезать его обитателей, то можно выжечь окружающие посёлки, и тогда обитатели замка разорятся и вымрут. Сами. Кроймарн был давно поделён. Передел поручили спецвойскам. По принципу: не мне, так никому, Эрлинг. И теперь ни айгрины, ни согайны, ни алеманы не будут воевать за Кроймарн. Он никому не нужен. Даже нам, ургорам.

— Но… но, Венн, Кроймарн запустел из-за вулканов и участившихся землетрясений…

— Которые были вызваны применением ряда технических средств, — перебил его Венн.

Эрлинг порывисто отхлебнул коньяк. Венн молча разглядывал на свет тёмно-жёлтую жидкость в своей рюмке, заставляя её светиться золотистым солнечным светом.

— Великий Огонь, — наконец повторил Эрлинг, — это… это самопожирание, Венн.

— Совершенно верно.

Теперь они сидели молча, думая каждый о своём и об одном и том же.

— Спецвойска только средство, — наконец сказал Эрлинг.

— Но с чего-то надо начинать, — ответил Венн.

— А чем закончим?

— Я не знаю, дадут ли нам закончить.

— Кто не даст? Мы выиграли, победили айгринов…

— Нет, нам удалось не очень много проиграть. Следующую войну мы проиграем.

— Айгрины больше воевать не будут. А согайны…

— Согайны сделали свои выводы. Я не знаю, Эрлинг, сколько нам отпущено, вернее, сколько времени они нам дадут, успеем ли мы сделать…

— Но, если нас опередят… я понял. Айгрины, кстати, пытались.

— Нет, это удалось предотвратить. Перехватили в самом начале. Но с согайнами эта комбинация уже не получится. И они на это пойдут. И будут спокойно смотреть, как мы пожираем друг друга, а потом добьют уцелевших.

Эрлинг кивнул и глотнул коньяка.

— У нас есть ресурсы.

— Человеческие исчерпаны. Ты видел закрытый отчёт Ведомства Крови?

— Да, жуткие цифры. Получается, ещё два, ну три поколения и ургоров не будет, только полукровки и…

— Аборигенов, чистых аборигенов практически не осталось, — кивнул Венн, — но, если нам удастся задействовать поселковые ресурсы. И не выборочно, а массово, то мы выживем.

— Но это разрушит всю систему, — Эрлинг заставил себя улыбнуться. — Когда рушится пирамида, под её обломками погибают и строители, и разрушители.

— Значит, её надо менять. По камушку, по кирпичику. И начинать с верхушки. Чтобы, когда дойдёт до основания, никому уже и в голову не пришло, что может быть как-то по-другому.

— Да, — кивнул Эрлинг, — лучший штурм крепости — штурм изнутри.

Венн достал из нагрудного кармана своего отлично пошитого серого костюма маленький густо исписанный с обеих сторон листок бумаги и протянул Эрлингу. Эрлинг его взял, прочитал, удивлённо присвистнул, перечитал и кивнул. Достал зажигалку и поджёг листок. И пока бумага горела, скручиваясь чёрным рассыпающимся мелким пеплом жгутом, оба шептали молитву Огню, Очищающему и Справедливому.

Сбросив пепел поровну в свои рюмки, они допили коньяк, и Эрлинг ушёл.

Оставшись один, Венн подошёл к столу и через пульт открыл фотографию расстрельной стены. Он никому не говорил, что сделал эту панораму не столько для клиентов, сколько для себя. Потому что, стоя перед ней и рассматривая следы пуль на уровне своего лица, с предельной ясностью ощущал, что промедление, как и спешка, равно смертельны. Потому что победа согайнов, или алеманов, или айгринов, или… кого угодно — это смерть. Всем, и ему самому в том числе…

…Обычный дружеский междусобойчик с лёгкой выпивкой и столь же лёгким трёпом. И даже с женщинами, чтобы расслабиться по полной программе. И в потоке шуток и анекдотов один, сначала не понятый им.

— У наших заклятых друзей алеманов, — Ролган вздёргивает голову, смешно передразнивая характерную жестикуляцию алеманов, — есть такой анекдот. Вопрос: может сын генерала стать маршалом? Ответ: Нет, не может, потому что у маршала есть свой сын.

И все хохочут, вряд ли не то что, поняв, а даже расслышав…

…А он сам понял только потом. Могут ли уцелеть их контора и её сотрудники в проигранной войне? Ответ: не могут, потому что у победителей есть своя аналогичная контора и её сотрудники. Так что, хочешь выжить, просто жить, жить хорошо, значит, войну надо выиграть. А чтобы её выиграть, страну надо изменить. Так, чтобы при этом уцелеть самому. Да, это будет уже другая система, другая страна, но ты будешь жить, а не валяться у кирпичной стены с простреленной головой. Ты будешь жить. Что весьма полезно для здоровья. А значит…

Значит, надо действовать. Используя связи и знакомства, раздробив, рассыпав единый процесс на массу мелких и мельчайших несвязанных между собой операций, используя стечение обстоятельств и людей, даже не подозревающих, что их